Русские добровольцы на Сербо-Турецкой войне 1876 года

В истории России XIX век был эпохой культурного, политического и духовного подъема. Российская империя ликвидировала последние очаги рабовладения и Кавказе и в Средней Азии, укрепив свои границы.1 Основной формой ведения боевых действий русской армии в этих краях были стремительные рейды с использованием небольших групп хорошо подготовленных пехотинцев, конных казаков и полевой артиллерии.2 С использованием именно этой тактики Михаилу Григорьевичу Черняеву удалось в 1865 г. взять город Ташкент, население которого в то время составляло около 100 тысяч человек. Имея 10 рот солдат, 2 сотни казаков и 12 орудий, М. Г. Черняев разгромил силы Кокандского ханства, затем осадил и взял крепость, защищённую 15 тысячами европейскими наёмниками, солдатами и местными башибузуками. Городское мусульманское население (ремесленники и торговцы) поддержало новую власть, надеясь на свободу торговли, снижение налогового гнёта и облегчение от беззаконья. Находившийся в ссоре с военным министром М.Г. Черняев был вскоре отозван из Туркестана и до увольнения на пенсию в 1875 г. находился в резерве.3 В письме от 7 марта 1867 г., когда князь Михаил Обренович был готов поднять знамя освобождения балканских славян, М.Г. Черняев обращался к нему с предложением о вступлении на сербскую службу. В ответном письме князь Михаил просил генерала М. Г. Черняева приехать для принятия командования войсками, подав в отпуск лишь после начала воины против Турции. Однако генерал не получил высочайшего разрешения на выезд в Сербию, а сам князь Михаил вскоре был убит.4 В 1873–1876 гг. М. Г. Черняев издавал в Санкт-Петербурге газету «Русский мир», стоявшую на национальных позициях, оппозиционных осторожному реформистскому курсу правительства по вопросам внутренней и внешней политики. В этом он был близок группе московских славянофилов, концентрировавшихся вокруг И. С. Аксакова. Когда летом 1875 г. в Герцеговине вспыхнуло восстание православного сербского населения против турецкой власти, «Русский мир» был первой столичной газетой, обратившей на это событие особое внимание.5 С осени 1875 русское добровольческое движение стало набирать обороты. Ведущую роль в организации этого движения играли Иван Аксаков и Михаил Раевский̆.6 Хотя большинство добровольцев было сторонниками монархических, православных и консервативных идей, среди добровольцев встречались и представители левых, порой даже революционных взглядов.7 Это объединение русского народа вокруг национального движения в поддержку православных братьев, находившихся под иноверческим игом, вызывало неприязнь у считанных единиц. В бессильной злобе шипел из Лондона Петр Лавров о вреде и заблуждении тех, кто встаёт под знамена освободительной борьбы турецких славян.8 Его пугал спад волны терроризма в России и вовлеченность революционеров в борьбу за свободу славян. Лаврова возмущали заявления бывших соратников о том, что «пока народ томится под властью чужеземцев и иноверцев, социальный вопрос всегда отступает у него на задний план, даже удаляется со сцены».9

В поддержку славянской борьбы против османского угнетения выступили на страницах печати, дневников и в общественной полемике лучшие умы России: композитор Петр Чайковский, написавший с сентябре 1876 г. «Русско-сербский марш», химик Дмитрий Менделеев, хирург Николай Пирогов, писатели Иван Тургенев и Федор Достоевский, писавший о добровольчестве в «Дневнике писателя».10 В этих обстоятельствах решил действовать генерал М.Г. Черняева, призывавший к сбору средств и добровольцев для помощи как сербам, восставшим в Герцеговине, так и автономному княжеству Сербии, готовившемуся к войне. Первые призывы о сборе средств и добровольцев были опубликованы в «Русском мире» уже в конце августа - в начале сентября 1875. Официальная Россия опасалась открыто поддерживать турецких славян, боясь, как и раньше, натолкнуться на противодействие традиционных противников России и союзников Порты – Англии и Франции. Рост гражданского самосознания и стремление русского общества к самостоятельным шагам, продиктованным национальными чувствами вне контроля государства, пугали правительство России. В феврале 1876 г. вызванный̆ в полицию М. Г. Черняев был вынужден пообещать шефу жандармов и главноуправляющему Третьим отделением генералу А.Л.Потапову, что не уедет добровольцем в Герцеговину. Получив финансовую поддержку московского Славянского комитета, М.Г.Черняев выехал на Балканы, на востоке которых восстали ещё и болгары. Путь генерала лежал в Белград, куда он прибыл в апреле 1876 г.11 «Операционный план» 19 апреля 1876 г. и «Проект военных операций против Турции» 10 мая 1876 г., составленные военным руководством Сербии с участием М.Г.Черняева, сводились к нанесению главного удара в направлении Ниша, где силами Тимокско-Моравской армии рассчитывалось разгромить турок внезапной атакой. В этом должны были помочь отвлекающие действия на других направлениях, а также выступления повстанцев в Боснии и Болгарии.12 Это поражение турецкой армии должно было дать положительные перспективы на вмешательство дипломатии и армии России, результаты которого помогли бы расширению границ княжества и получению им самостоятельности. Несмотря на очевидные недостатки народной армии, которой располагало автономное сербское княжество, М.Г.Черняев и постепенно увеличивавшаяся в Сербии группа русских добровольцев решили поддержать воинственные настроения, царившие в Белграде. В Нише в то время проживало менее двадцати тысяч человек,13 больше половины которых были православными сербами, что давало большие надежды на успех. Огромная общественная поддержка, которой пользовалась борьба за свободу православных славян на Балканах, делали вмешательство России неизбежным. К негодованию русского консула в Белграде А.Н.Карцева, М.Г.Черняев согласился вступить на сербскую службу 12 мая 1876 г. без формального разрешения императора.14 Уже 18.(30) июня 1876 г. князь Милан Обренович провозгласил войну между сербским народом и Оттоманской Портой.15 К лету 1876 г. Сербия имела регулярную армию в составе 5 тысяч человек, из которых 360 человек составляли офицеры. Мобилизационный план предполагал роспуск регулярной армии и доведение её численности путём мобилизации народной армии до 123 тысяч. Кроме того, накануне начала боевых действий и в первые дни войны, на службу было принято 718 русских офицеров.16 По мнению участника войны и одного из авторов стратегических планов Сербии, Савы Груича, общая численность турецкой армии (сосредоточенной в основном против Сербии) составляла 126 тысяч человек. Черногория располагала 24 тысячами человек, а Сербия 98 тысячами. На Дрине у Ранко Алимпича было 18 тысяч человек, на Яворе у Франтишека Заха – 12 тысяч, у Милойко Лешанина на Тимоке было 15 тысяч человек, у Михаила Черняева на Мораве было 48 тысяч (включая и 18 тысяч человек у действовавшего самостоятельно Джуры Хорватовича).17 Современные историки считают, что Моравская армия Михаила Черняева насчитывала 50 тысяч человек, Восточная армия Милойко Лешанина насчитывала 25 тысяч человек, Западная армия Ранко Алимпича насчитывала 20 тысяч человек, а Ибарская армия Франтишека Заха – 24 тысячи человек. Против них выступила турецкая армия, в которой находилось 20 тысяч башибузуков, 25 тысяч резервистов, а также 133 тысячи солдат, поделенных на несколько групп: 60 тысяч прикрывало Ниш и Прокупле, 15 тысяч было под Видином, 25 тысяч в Боснии, 15 тысяч в Сенице и Нови-Вароши, 18 тысяч в районе Нови-Пазара.18

Начавшиеся боевые действия показали, что повторить успехи среднеазиатской компании было практически невозможно. Регулярная турецкая армия была значительно лучше подготовлена, чем кокандские войска, а боевые качества башибузуков немногим уступали сербской народной армии, представлявшей ту же милицию. Начатая в 1875 г. мобилизация привела к увеличению турецкой армии и банкротству Порты в конце 1876 г., однако сил у маленького автономного сербского княжества было ещё меньше. Недостаточен был и прилив добровольцев из неосвобождённых сербских краёв под властью Османов и Габсбургов. В этих условиях значительную роль играло движение по направлению в Сербию военных добровольцев, врачей и финансовых средств для их содержания. Военную и санитарную помощь сербам оказывали отдельные англичане, болгары, немцы, датчане, канадцы, американцы, итальянцы, румыны, поляки и другие народы европейской цивилизации.  Однако подавляющее большинство добровольцев всё же прибыло из России. До конца июля 1876 г. в Сербию приехали лидеры военного добровольчества, отставные кадровые офицеры, среди которых кроме 48-летнего М.Г. Черняева были погибшие в дальнейшей борьбе с турками 34-летний Николай Киреев (погиб 18 июля 1876) и 36-летний Николай Раевский̆ (погиб 20 августа 1876).20 Усилившаяся общественная поддержка добровольчеству привела к тому, что в конце июля 1876 г., к неодобрению военного министра Дмитрия Милютина, император Александр II разрешил офицерам для участия в добровольческом движении временно выходить в отставку – с обещанием сохранения звания и места в части по возвращению. Большинство добровольцев концентрировалось в Тимокско-Моравской армии, хотя отдельные добровольцы и даже небольшие отряды участвовали в боевых действиях Ибарской армии. Основными боевыми действиями, в которых участвовали вместе с сербскими солдатами и офицерами русские добровольцы, были штурм турецкой позиции у Бабиной Главы в первые дни войны, столкновения у Великого Извора в июле, оборона позиций в районе Алексинца и Делиграда в августе, оборонительные бои в районе Кревета, октябрьские бои в районе Джуниса – закончившиеся окончательным поражением сербской армии. Всего Славянскими комитетами из России в Сербию было послано 4303 человека, однако эта цифра не включает несколько сотен тех, кто прибывал самостоятельно, не регистрируясь при выезде из России в комитете. Например, Н.Н.Раевский, Н.А.Киреев или награжденный сербской серебряной медалью «За храбрость» художник Василий Поленов не входили в официальное число.21 Также не учитывались медицинские добровольцы, посылавшиеся из России обществом Красного креста и другими организациями и частными лицами. Русское общество Красного креста до конца августа 1876 г. успело отправить в Сербию 95 врачей, 111 фельдшеров, 60 сестер милосердия и до 128 тон больничного имущества.22 Тяжесть ситуации в Сербии лишь разжигала стремление добровольцев прибыть в страну, ожидавшую этой поддержки. В сентябре 1876 г. военный̆ министр Тихомир Николич обращался к Славянскому комитету с просьбой̆ о дополнительной поставке в Сербию крупного отряда казаков с лошадьми и оружием, офицеров и 10-15 пехотинцев с опытом военной̆ службы.23 М.Г. Черняева в публичном отчёте о потраченных средствах писал, что за всё время пребывания в Сербии получил от Московского славянского комитета 200 тысяч рублей металлической монетой (260 кг золотыми монетами), большую часть которых он потратил на содержание добровольцев (штаб-офицерам по 15 дукатов в месяц, обер-офицерам по 7 дукатов, рядовым до 1 дукату, остальное было потрачено на закупку в Австрии 5.300 шинелей, 114 лошадей в Румынии, на пособия раненным, убитым и возвращающимся добровольцам, а также на отдельные выдачи беженцам из Болгарии и Старой Сербии, пособия семьям погибших сербских офицеров и солдат). Этот отчёт, кроме прочего, интересен тем, что М.Г.Черняев припомнил количество добровольцев под его командованием к концу боевых действий – 2446 человек: 640 офицеров и 1806 унтер-офицеров и рядовых с опытом военной службы. В том же отчёте М.Г. Черняев уточнял, что некоторое количество добровольцев было вне его командования в Ибарской и Дринской армиях.24 Во главе Ибарской армии в сентябре-октябре 1876 г. также стоял русский генерал – Семен Новосёлов.25 Чтобы понять значение всех перечисленных цифр напомним, что по Воинскому списку Княжества Сербии за 1876 г. регулярная сербская армия за полгода до войны насчитывала всего 317 офицеров, из которых 5 было полковниками, 12 подполковниками, 20 майорами. Общая численность штабных офицеров составляла 24 человека.26 Пристрастный неприятель русской национальной идеи М.Н.Покровский оценивал численность добровольцев всех видов и профессий общим числом до 6 тысячи человек.27

‍

Но могли бы воспользоваться концентрацией сил турецкой армии на западе и ускоренно пробиться к столице Порты через горные перевалы Балкан, избежав, таким образом, неизбежной в будущем тяжелой и кровопролитной войны.28 Турецкие войска у Джуниса превосходящими силами сумели разбить объединённые силы сербской армии и русских добровольцев 17(29) октября 1878 г. Колоссальные потери среди добровольцев, потеря стратегической точки обороны и падение воинского духа в армии заставили М.Г.Черняева отправить князю Милану в Белград срочную телеграмму с указанием острой необходимости перемирия, без которого Сербия будет обречена.29 На следующий день Россия, начав частичную мобилизацию войск, выдвинула ультиматум Османскому правительству о срочном заключении перемирия и выводе турецких войск с довоенной территории княжества Сербии. С 20 октября (1 ноября 1876.) боевые действия были прекращены. М.Г.Черняев сдал командование сербскому офицеру и выехал в Белград. Официальное вмешательство России имело свою цену. Своевольный генерал был вынужден срочно покинуть Сербию. В ноябре 1876. на смену ему, по Высочайшему повелению, был послан генерал А.Г.Никитин, занявшийся эвакуацией оставшихся в Сербии русских добровольцев. Генерал М.Г.Черняев попал в опалу, не получив высочайшего разрешения ни на участие в реальных боевых действиях на Балканах в годы русско-турецкой войны, ни на возвращение в Сербию после начала второй сербско-турецкой войны, ни даже на незамедлительное возвращение в Россию, о котором лишь предстояло просить.30 Большинство оставшихся в живых русских добровольцев было эвакуировано из Сербии на средства Славянского комитета до начала 1877 г. Остальные добровольцы, желавшие вернуться на Родину, выехали до 19 января 1877 г., а оставшиеся под оружием в составе русско-болгарской добровольческой бригады были выведены в Румынию 16 февраля 1877.31

Память о тяжелых днях боевого сотрудничества омрачали взаимные упрёки и сплетни как русских добровольцев, так и сербских офицеров, чем не преминула воспользоваться печать либерально-коммерческого толка в России, и без того критически относившаяся к добровольческому движению («Биржевые ведомости» и «Голос»/ «Новая газета»). По возвращении в Россию М.Г.Черняев чуть не вызвал на дуэль одного из таких писак, распространявшего заведомую клевету о добровольцах и их лидере.32, впрочем, его соратники и в России, и Сербии сохранили добрую память о генерале. Общество «бывших русских добровольцев из остатков боевых дружин священной войны 1876 г. за освобождение Сербии» собиралось на торжественные панихиды в России вплоть до начала Первой мировой войны.33 В 1913 г. образованный в Санкт-Петербурге Комитет помощи сербам имени М.Г.Черняева за несколько недель собрал для помощи раненным и сиротам 52 тысячи рублей (44,72 кг золотой монетой), переданных в Белград.34 Память о подвиге и жертве добровольчества способствовала распространённости в русском обществе массовой поддержки Сербии летом 1914 г., подтолкнувшей императорское правительство к решительным мерам. Искра борьбы, разгоревшейся летом 1876., не угасла и была продолжена в русско-турецкой̆ войне 1877–1878 г., одним из результатов которой стало международное признание независимости Сербии. Османский флаг, сброшенный с башен Калемегдана в июне 1876 г., с тех пор больше никогда не был поднят на стенах белградской крепости.

В наследство потомкам остались слова генерала М.Г.Черняева о действиях официальной̆ России в 1875–1878  г. по отношению к добровольческому движению: «Нам кажется, что неудачи дипломатии происходят вследствие того, что ... ещё недавно один из руководителей наших иноземных сношений утверждал, что дипломатия не признает народов, а признает одни правительства... Если бы дипломатия своевременно стала не в хвосте движения народного, а в голове его, то сколько бы сохранено было крови и денег, сколько избегнуто было бы траура и разорения. Как тогда, так и теперь действия дипломатии похожи на действия полководца, не имеющего определенного плана, а потому готового нести в десять раз больше, чем нужно, трудов, лишь бы только избежать генерального сражения». «Стремление вести войну экономно ведет всегда к поражению и к большим затратам... Прошедшая война, предпринятая в видах экономии со 120 тысячами, затянулась на два года и стоила вдвое дороже. Предпринимая войну, нужно иметь в виду единственную цель: победу, которая, как бы дорого ни обошлась, всегда дешевле самого дешевого поражения.»35

Павших добровольцев Ф.М.Достоевский называл осенью 1876 г. «лучшими людьми», защищая память о генерала М.Г.Черняеве в самое сложное для него время: «...Славянское дело, во что бы то ни стало, должно было наконец начаться, то есть перейти в свой деятельный фазис; а без Черняева оно бы не получило такого развития... Если уж началось славянское дело, то кто же, как не Россия должна была стать во главе его, в том назначение России — и это понял Черняев и поднял знамя России. Решиться на это, шагнуть этот шаг, — нет, нет, это не мог бы сделать человек без особенной силы... Надежда же его даже и на немедленную помощь России, во всяком случае, не была ошибкою, ибо Россия произнесла же, наконец, свое великое решающее слово. Если б это слово было сказано хоть немного раньше, то Черняев ни в чем бы не ошибся. О, многие на месте Черняева не захотели бы ждать так долго, — вот именно честолюбцы и карьеристы. Я уверен, что многие из его критиков не выдержали бы и половины того, что он вынес. Но Черняев служил огромному делу, а не одному своему честолюбию, и предпочел скорее пожертвовать всем — и судьбой, и славой своей, и карьерой, может быть, даже жизнью, но не оставить дела.... Они [сербы] вспомнят о русских убитых, положивших свой живот за их землю. Русские уйдут, но великая идея останется. Великий дух русский оставит следы свои в их душах — и из русской крови, за них пролитой, вырастет и их доблесть. Ведь убедятся же они когда-нибудь, что помощь русская была бескорыстная и что никто из русских, убитых за них, и не думал их захватывать!»36

1 Айрапетов О.Р., Внешняя политика Российской империи, 1801–1914, Москва, 2006; Черникова Т., Вишњаков Ј., Историја Русије. Књига 2. Царска Русија (XVII—почетак XX века), Београд, 2019.
2 Собрание сочинений Фадеева Р. А.: Т. 1. 60 лет Кавказской войны. Письма с Кавказа. Записки о кавказских делах, Санкт-Петербург, 1889; Айрапетов О.Р., Волхонский М.А., Муханов В.М. Дорога на Гюлистан. Из истории российской политики на Кавказе во второй половине XVIII – первой четверти XIX в., Москва, 2014.

3 Абаза К.К., Завоевание Туркестана: рассказы из военной истории, очерки природы, быта и нравов туземцев в обще- доступном изложении, Санкт-Петербург, 1902.
4 Письма Властителей Сербии к М.Г.Черняеву, с предисловием А.М.Черняевой // «Русский архив», 1914, No1, с. 29, 35.

5
6
7
освободительная борьба на Балканах 1875–1878. Сборник документов, Москва, 1878, с. 55–62. 8 «Вперёд / Forward!», 1875, 15 (27) августа, No16.

MacKenzie D., The Lion of Tashkent. The Career of General M.G.Cherniaev, Atheens (Georgia, USA), 1974, p.119. Никитин С. А., Славянские комитеты в России в 1858–1876 годах, Москва, 1876, с.260-343.

Стоянович Т., Бунт в Славянских землях, статья в газете «Работник», 14 августа 1875 // Россия и национально-

9 Письмо С.М.Степняка-Кравчинского П. Л..Лаврову о цели своей поездки в Герцеговину и Сербию, июль 1876. // Освобождение Болгарии от турецкого ига. Документы, т.1. Москва, 1961, с. 49-50.
10 Чайковский П.И., Письма к родным, т.1, 1850-1879, Москва, 1940, с. 276; Достоевский Ф.М., Дневник писателя,Т.1., 1876, Москва, 2011; Козиков И.А., М.В. Ломоносов, Д.И. Менделеев, В.И. Вернадский о России, Москва, 2011, с. 229-275; Тургенев И.С., Полное собрание сочинений, т. 11, Москва, 1966, с.349.

11.  11 MacKenzie D., The Lion of Tashkent. The Career of General M.G. Cherniaev, Atheens (Georgia, USA), 1974, p.119.

12.  12 Гейсман П.А., Славяно-турецкая борьба 1876-77-78 гг. и ее значение в истории развития восточного вопроса, Ч. 1,

Санкт-Петербург, 1887, с. 36–51; Грујић С., Операције тимочко-моравске војске: Српско-турски рат 1876–77  г., Београд:1901, Т.1; Гейсман П., Suum cuique // «Русский труд», ноябрь, 1897.
13 Karpat K.H., The Social and Political Foundations of Nationalism in South East Europe after 1878. A Reinterpretation // Stud- ies on Ottoman social and political history: selected articles and essays, Leiden-Boston-Koln: 2002, p.370.
14 Карцов Ю.С., За кулисами дипломатии // «Русская старина», апрель 1908, с. 69-76; Зыков С.П., К статье Карцова За кулисами дипломатии // «Русская старина», июль. 1909, с. 81-99; Отдел письменных источников Государственного исторического музея (ОПИ ГИМ), ф.208, д.2, л.1-2, Постављање за ђенерала М.Г.Черњајева, 12.маја 1876.
15 Обреновић М., Прокламација моме драгоме народу // «Српске новине», 20.јуна 1876.
16 Денда Д., Сербская армия. 1804–1918, Москва-Санкт-Петербург, 2021, с. 56–57.
17 Грујић С., Операције тимочко-моравске војске: Српско-турски рат 1876-77 г. Т.1, Београд, 1901, с. 74.

18. 18 Денда Д. Сербская армия. 1804–1918, Москва-Санкт-Петербург, 2021, с. 58.
19. 19 Ђорђевић В., Српско-турски рат. Успомене и белешке из 1876, 1877. и 1878., Књига 1. На граници, Београд, 1907, с.

97-121, 431-484.
20 Шемякин А.Л., Смерть графа Вронского, Санкт-Петербург, 2007, с. 81-84.
21 Струнина-Бородина Н.Г., О поездке русского художника В.Д. Поленова на Балканы в 1876 г. // «Славянский мир: общность и многообразие», Москва, 2018, с. 67—71.

22 Записка по III отделению о проводах в Петербурге санитарного отряда и добровольцев, уезжающих в Сербию, 1 сентября 1876 // Освобождение Болгарии от турецкого ига. Документы в трех томах.Т.1, Москва, 1961, с.373.
23 Письмо сербского военного министра Т.Николича в Петербугрский славянский комитет с просьбой о присылке в Сербию добровольцев и оружия // Освобождение Болгарии от турецкого ига. Документы в трех томах. Т.1, Москва, 1961, с. 376. 24 Письмо М.Г.Черняева // «Современные известия», 22 декабря, 1877.

25 Освобождение Болгарии от турецкого ига. Документы в трех томах. Т.1, Москва, 1961, с. 427–428.
26 Денда Д. Сербская армия. 1804–1918, Москва-Санкт-Петербург, 2021, с.52-53.
27 Покровский М.Н., Дипломатия и войны царской России в XIX столетии. Сборник статей, Москва, 1923, с. 260. 28 ОПИ ГИМ, ф.208, д.2, л.1-2, Письмо И.С.Аксакова М. Г..Черняеву, 1 ноября 1876 г.

29 Гейсман П.А., Славяно-турецкая борьба 1876-77-78 гг. и ее значение в истории развития восточного вопроса. Ч. 1, Санкт-Петербург, 1887, с. 144-149.
30 ОПИ ГИМ, ф.208, д.36, л.4-4об., Письмо М.Г.Черняева - А.М.Горчакову, 5 декабря 1877 г.
31 Кузьмичева Л.В. Русские добровольцы в сербо-турецкой войне 1876 г. // Россия и восточный кризис 70-х годов XIX в. Москва, 1981, с. 95.

32 ОПИ ГИМ, ф.208, д.36, л.49-50, Письмо М.Г.Черняева А.А.Краевскому, 25 марта 1878 г. 33 ОПИ ГИМ, ф.208, д.98 л.24, Бывшие русские добровольцы..., 19 октября 1908 г.
34 Бертенсон В.Б., За тридцать лет // «Исторический вестник», 1914, No10 (CXXXVIII), с.78.

‍